Великая Отечественная война стала катализатором развития патриотического направления в искусстве в Советском Союзе. Деятели искусства, как и обычные граждане, были вовлечены в дело защиты страны. Но у творческих людей, помимо непосредственно битвы с врагом, была также не менее важная задача: поддержания боевого духа среди воевавших на фронте и тыловиков.

     В первые дни и месяцы войны – самые тяжкие, беспросветные, когда жизнь менялась стремительно, а небрежность появлявшихся на выставках работ оправдывалась и «спешкой», и актуальностью, внешняя реальность казалась убедительнее и важнее художественной. В дни осады Москвы Александр Дейнека писал «Окраины Москвы. Ноябрь 1941 года» (1941) – безлюдный городской пейзаж, сразу прочитанный как «тематическая картина» – динамичная, захватывающая, однозначная. Художник в ней не следует за темой, его взор охватывает разом весь безлюдный, ощетинившийся ежами, готовый к обороне город. Необычные обстоятельства требовали смелых решений – Дейнека снова работал с романтическим напором и экспрессией, еще недавно – в годы, предшествовавшие войне – невозможными.

Александр Дейнека. Окраины Москвы. Ноябрь 1941 года. 1941 

      В сентябре 1942 в Москве, в здании эвакуированной в Новосибирск Третьяковской галереи началась и длилась более года всесоюзная выставка «Великая Отечественная война» – на ней демонстрировалось почти тысяча произведений.

      Большинство скульпторов и многие живописцы представили на выставке «Великая Отечественная война» портреты героев. Среди них выделялось и воспринималось как документальное изображение знаменитого генерала Панфилова работы Василия Яковлева (1942). Художник неоднократно выезжал на фронт, писал портреты с натуры. Но Панфилова ему пришлось писать с фотографии, по легенде, сделанной в день гибели генерала 18 ноября 1941 года.

      По призыву руководителей партии и правительства художники военного времени обратились к немеркнущей славе русского оружия, к ратным подвигам и победам прошлого, к образам великих полководцев-победителей – Суворова, Кутузова, Дмитрия Донского. Одним из главных героев в этом пантеоне был Александр Невский: фильм Эйзенштейна показывали в кинотеатрах с первых дней войны. В 1942 был учрежден орден Александра Невского. Павел Корин в заказанном ему Комитетом по делам искусств триптихе «Александр Невский» представил образ святого воина, защитника и победителя, предстоящего перед вечностью. В этой работе он обращается не только к боевой славе предков, но и к вере, к живописному языку и символике запрещенной еще недавно иконописи.

Павел Корин. Александр Невский. Триптих. 1942-1943

      В 1942 начинают писать одну из самых страшных своих работ Кукрыниксы – картину «Таня», посвященную подвигу замученной фашистами юной партизанки Зои Космодемьянской, назвавшейся на допросе чужим именем. Написанную в 1942 году картину художники доработали в 1947-м. Вместо первоначально неудачно выбранного момента смерти героини появился момент ее наивысшего подъема, когда «Таня» бросает гордый вызов фашистским палачам. В послевоенной интерпретации темы войны акцентируются не жертвы, а герои, идея неизбежной победы над противником. Но и в те годы, когда зверства нацистов еще изображали достаточно натуралистически, художники редко пытались представить реалистический образ врага – не карикатурный, как на плакатах, а человеческий. Зритель видит противостояние – человека и чудовищной машины, личности и безликой массы, огромного мощного звероподобного мужчины – женщине, как в картине Сергея Герасимова «Мать партизана» (1943). Женский образ символизирует Родину, общую мать – вдохновляющую, призывающую и бесстрашную. Внутренняя сила матери заставляет вспомнить о главной героине романа советского классика Максима Горького «Мать»: о женщине-соратнице своего сына в борьбе с врагом, о матери, стоящей выше простых человеческих чувств и инстинктов, олицетворяющей высшую силу и безусловную правоту.

Кукрыниксы. Таня (Зоя Козьмодемьянская). 1942, 1947

Сергей Герасимов. Мать партизана. 1943

      Победа стала общим моментом торжества и свободы, взорвалась цветными салютами, которые мгновенно стали любимым сюжетом у художников. Даже развалины, неизбежная и страшная реальность войны, из знака беды, несчастья, разрушенной жизни, как это было на картине, превращались в символ торжества, метафору справедливости в «Победе. Берлин 1945-го» (1947) Дмитрия Мочальского и картине Михаила Хмелько «Триумф победившей родины» (1949).

Дмитрий Мочальский. Победа. Берлин 1945-го. 1947

Михаил Хмелько. Триумф победившей родины. 1949

⁠Александр Лактионов. Письмо с фронта. 1947

      Нездешний свет проникает в пространство картины Александра Лактионова «Письмо с фронта», законченной в 1947 году. В руках у женщины не бумага, а благая, спасительная весть о жизни – сохранившейся чудом уцелевшей в чудовищной военной мясорубке. Это не бодрый, прославляющий силу оптимизм официального довоенного искусства, а тихая чистая радость ⁠– война закончена, счастье будет.

ГАЛЕРЕЯ ВОЙНЫ:

ОБРАЗЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ